|
Влюбленный юноша готов исполнить приказ Гермионы. Он говорит, что во главе войск подвергнет осаде Эпир и в мужественном сражении погубит оскорбителя своей возлюбленной. Но он не так понял Гермиону. Мстить нужно сейчас, в момент свадьбы, напасть на безоружного Пирра в храме, в момент его торжества, и не одному, а с несколькими помощниками, чтобы вернее достичь цели. Это смущает честного Ореста: это похоже на убийство: Я отомщу ему, но отомщу не так,– Не как убийца, нет, но как заклятый враг. В бою погибнет он, а не убитый сзади. Могу ль я голову его привезть Элладе? Мне поручение моей страной дано. А я – я совершу убийство здесь одно? Гермиона не хочет входить в соображения чести, порядочности, нравственных понятий Ореста, ей все равно, лишь бы Пирр был убит. Она издевается над Орестом, называет его трусом, обещает ему свою любовь, если он исполнит ее желание, идет на хитрость, пугает его: Пока он жив, сто всегда смогу простить я, И ненависть моя рассеется, как дым, Иль он умрет сейчас, иль будет мной любим. И простодушный Орест верит ей, идет на преступление, забыв законы чести. Он так любит ее, так верит в свое счастье и так мало знает людей, так мало знает свою Гермиону! Вам в жертву принесу всех ваших я врагов. А ваших милостей – покорно ждать готов. И Гермиона не знает, что будет с ней; ей кажется, что она порадуется гибели Пирра, что, удовлетворенная местью, станет верной женой Ореста: «В вас не обману я веры». Пятое действие открывается монологом Гермионы. Скоро должен погибнуть Пирр. Вот-вот рука мстителя настигнет его, и он падет окровавленный и бездыханный. Пирр! Ее Пирр! Человек, которого она так любит, ради которого столько перетерпела сердечных мук! Что ж, он заслужил смерть. Он не проявил никакой жалости, никакого участия к ее горю, никакой чуткости к ней, к ее любви. Он смеялся над ней… Так пусть умрет! Кто умрет? Пирр? И она будет его убийцей – самого дорогого ей человека? О нет, никогда! Так. рисует нравственную борьбу Гермионы Расин. «…Есть нечто поразительно величавое в стройной, спокойно развивающейся речи расиновских героев, диалог часто убивает действие, но он изящен, но он сам действие» (А.И. Герцен). Те, кто обвиняли впоследствии классицистический театр за пристрастие к монологам, к продолжительным речам героев, забывали о том, что в этих монологах содержалось само сценическое действие. Герой исповедовался перед зрителем, вернее, оставался перед зрителем наедине с собой, и зритель оказывался свидетелем той большой жизни, которая всегда скрыта от посторонних глаз, жизни человеческой души, и если эта жизнь показана правдиво, то вряд ли зритель мог оставаться безучастным к ней. Все произошло так, как требовала Гермиона. В храме, во время венчания, Пирр был убит. Об этом приходит сообщить ей Орест. Он воодушевлен. Он думает, что обрадует ее, ведь она так желала мести! Но страшной гримасой ненависти и презрения встречает его Гермиона. Орест потрясен: ведь он исполнял ее приказ, она требовала, настаивала, торопила его. «Чудовище, ты мне противен!» – заявляет она с ожесточением и с чисто женской логикой объясняет ему: Велела я, но ты, ты мог не дать согласья! Могла просить, молить и требовать сто раз, – Ты ж должен был о том меня спросить опять И вновь ко мне прийти, верней – меня бежать. Бедный юноша! Он был игрушкой в руках влюбленной и несчастной девушки, она же, в свою очередь, – жертва своих страстей. Гермиона, в горе о погибшем Пирре, наложила на себя руки. Орест потерял рассудок. Специфика «женской прозы» Заключение. Акмеисты. |
Эстетические взгляды
Страница 5
Жан Расин » Эстетические взгляды
