|
Это значит, что Нина умеет жалеть, сочувствовать, сострадать; что ей нужны не просто ухаживания легкораненых, «танцы уединения» — ее любовь помогает страдающим людям, которые лишь на время лечения могут забыть войну, куда им вновь вскоре предстоит отправиться. И хотя Нина почти не помнит лейтенанта Юру —Ведерникова, тем не менее, зная, как нужны на фронте письма, она не может не откликнуться: «Ведь мы, девчонки, нужны нашим мальчикам не только тогда, когда они лежат беспомощные на госпитальной койке, но, наверно, и тогда, когда они выздоровели и находятся на передовой». Поначалу Нина отвечает на письмо Ведерникова только из чувства долга («Чтобы не обидеть меня», — как пишет Юрий). И поначалу эта переписка для Нины — стремление заполнить пустоту («очередная моя любовь уже выздоравливала»). Порой она даже «бестактна и жестока» по отношению к Юре — пренебрежительно относится к его стихам, не хочет, чтобы он прислал ей фотографию. Но постепенно . Что же происходит? Когда эти письма с фронта становятся так важны для Нины? Постепенно Нина понимает, что Юрий испытывает к ней настоящее, большое чувство. «Да святится имя твое!» — слова Желткова из повести Куприна «Гранатовый браслет», которые посылает ей Ведерников, заставляют Нину волноваться, радоваться, гордиться. А какая девчонка в 19 лет не мечтает о настоящей, большой любви?! «Бог ты мой, неужели я способна внушить такие чувства? Я долго стояла в углу коридора, не двигаясь, сжимая письмо в руке, и от него по ней струилось вверх к моему сердцу что-то горячее, разлившееся потом по всему телу. Неужели у меня настоящая любовь? Самая-самая настоящая!» И мы не можем не заметить, как меняется под влиянием этой любви сама Нина. Девушка становится серьезнее, «взрослее». Она о многом задумывается, переоценивает свои поступки. «Что вы думаете о смысле жизни?» — спрашивает Юра. Для Нины такой вопрос оказывается совершенно неожиданным, а Ведерников начал размышлять об этом с шестнадцати лет и даже «перечел уйму разных философов». С каждым письмом Юра все больше и больше раскрывается для Нины. Он пишет не только о тех чувствах, которые «впервые зажглись в душе», но и рассказывает о своей жизни до войны, о своей семье, своих увлечениях, главное среди которых — история. И Нина удивляется: «Передо мной в письмах вставал человек. Не просто влюбленный паренек, а человек. Со своими мыслями, мечтами, со своей судьбой . И после этого письма Ведерникова стали для меня не просто приятным событием, а стали страшно интересны в другом, в главном — в постижении внутреннего мира этого человека». В общем, произошло то, о чем мечтал Юрий: его чувства передались и Нине. «Вы стали интересны мне, Юра, как человек, и я с нетерпением жду ваших писем». В письмах героев повести постоянно упоминаются русские писатели и их персонажи: Л.Толстой и Достоевский, Вересаев, Наташа Ростова, Онегин и Ленский. Юра и Нина много читают и, видимо, еще поэтому так интересны друг другу. О том, какую роль в жизни молодых людей этого поколения играла классическая литература, говорил и сам Вячеслав Леонидович Кондратьев: «Для нашего военного поколения самым главным было то, что мы с детства были наполнены великой русской литературой прошлого века. Она воспитала в нас гражданские и высокие нравственные понятия, которые позволили нам прожить в страшное время и остаться чистыми, не замарать своей совести ничем». В одном из писем Юрий замечает: «Мне очень хотелось быть похожим на Онегина, но по характеру я скорей Ленский». Мы знаем из уроков по изучению творчества Пушкина, что Онегин более решителен, более уверен в себе, он реально смотрит на вещи, а Ленский — мечтатель, романтик и поэт. И Юра также робок и застенчив, к тому же он тоже пишет стихи, которых Нина так и не прочла, о чем впоследствии, должно быть, пожалела. Жизнь и творчество испанского писателя Сервантеса Сааведра Мотив родины в творчестве И.А. Бунина в дореволюционный период Антиутопия Замятина «Мы»: роль государства и связь с романом
«Что делать?» |
Непростая судьба писателя
Страница 4
Информация о литературе » Жил и умер как солдат (о Вячеславе Кондратьеве) » Непростая судьба писателя
