Сомнение в законности правопорядка и его отрицание с точки зрения нужд личности образуют специфически лермонтовский круг тем и мотивов. Однако своеобразие «лермонтовского элемен­та» заключалось в том, что он обнаруживается не в прямом общественном действии, а в надежде на гражданскую активность, и в мечтах о героическом подвиге, и в напряжении интеллектуальных сил.

Лирика Лермонтова обозначила послепушкинский этап в разви­тии русской поэзии и отразила важный сдвиг в общественном сознании передовой дворянской интеллигенции, которая не мирилась с отсутствием духовной и политической свободы, но после поражения восстания декабристов была лишена возможности открытой борьбы. Признание безграничных прав личности и наряду с этим утрата веры в осуществимость общественного идеала в условиях социальной изоляции предопределили протестующий и трагический характер его лирики. Сознание распавшейся связи времен порождало чувство исторической несвоевременности, усугубляло свойственные Лермонтову вселенский масштаб отрицания, вражду со «светом», с толпой и с богом, создавшим мир, где попирается добро и справедливость.

Лирическое «я» раннего Лермонтова предстает в противоречии между героической натурой, жаждущей сверхчеловеческих целей, и реальным положением героя в мире, в обществе, которые не нуждаются в его подвигах. Мечты юного Лермонтова о гражданском деянии, о «славе» («За дело общее, быть может, я паду .», «Я грудью шел вперед, я жертвовал собой .», «И Байрона достигнуть я б хотел .», «- в себе одном нашел спасенье целому народу .», «Я рожден, чтоб целый мир был зритель Торжества иль гибели моей .»), желание испытать судьбу, померяться с роком, слить слово с доблестным поведением роднят поэта, с декабристами, с мятежными и гордыми героями Байрона, со своевольным индивидуализмом. Но они вместе с тем оказываются неисполнимыми: никто не требует от поэта и его лирического героя ответственного поступка, и его жертвенная самоотдача выглядит ненужной и напрасной. Поэт, наделенный нравственным и духовным максимализмом, чувствует, что жизнь его протекает «без цели», что он «чужд всему». И это приводит его к ощущению потерянности, трагическому скептицизму, к преобладанию эмоции обиды и холодного презрения. Сохраняя жизненную стойкость и бескомпромиссность, не смиряясь перед ударами судьбы, Лермонтов после поражения декабрьского восстания в период реакции и кризиса дворянской идеологии ищет новые формы борьбы. Россия в ту пору, по словам Н. П. Огарева, «впутана в раздумье». Революционным поступком в тогдашних условиях стало слово, но оно не могло заменить в сознании Лермонтова-романтика гражданской деятельности. Слово казалось поэту недостаточным аргументом в схватке с веком. Он стремился жизнью оправдать сказанное и написанное им. История не предоставляла ему такой возможности: поэт самими обстоятель­ствами был принужден к думе. Трезвый, бесстрашный самоанализ, напряженное самопознание, погружение во внутренний мир стали едва ли не единственными проявлениями гражданской активности и вместе с тем проклятием и мучением обреченной па тягостное бездействие героической натуры. Все силы души направлены на размышление о нравственных законах, управляющих человеческими отношениями, и эта личная пристрастность к предмету дум выступает от него неотъемлемой и неотделимой. Она и порождает ту особую, форсированную, подчеркнутую субъективность, которая качественно характеризует лермонтовскую лирику, потому что до Лермонтова русская поэзия не знала такого органического слияния размышления о жизненных явлениях с самими явлениями. Все идеи проецируются на внутренний мир лирического «я». Каждый факт получал значение только в том случае, если на нем лежал отпечаток личности автора. Как таковой, в своей непосредственности, он неинтересен, но его значимость возрастает пропорционально его личному освещению. Этот «личностный» пафос, повышенная субъективность отличают лирику Лермонтова от лирики Пушкина, направленной прежде всего на предмет, который вызывает у поэта те или иные переживания. Лермонтов же сосредоточен на анализе собственной души. Внутренний мир в его противоречиях, в столкновениях сложных, сменяющих и наплывающих друг на друга эмоциях интересует Лермонтова в первую очередь.

Международные связи и специфика литературы. Региональная и национальная специфика литературы
Сравнительно-историческое изучение литературы разных эпох (не исключая современной), как видно из сказанного выше, с неотразимой убедительностью обнаруживает черты сходства литератур разных стран и регионов. На основе подобных студий делается вывод о том, что «по своей природе» литературные феномены разных народов и стран «едины». Однак ...

Плутовской роман
К середине XVI века относится формирование одного из основных жанров испанской литературы Возрождения — плутовского романа. Этот жанр был порожден особыми условиями испанской жизни того времени. Распад старых патриархальных связей, разложение сословных отношений, возрастание роли золота и связанных с этим обмана и плутней — вот что выз ...

Онтологическая поэзия
Первые литературные объединения художников, связавших свою творческую деятельность с судьбой русской деревни, с проблемой сохранения этического и эстетического опыта нации, с проблемой сохранения национального менталитета, восходят ещё к 19 веку. Они связаны с авторитетом не только Н.А.Некрасова, но и гораздо большей степени с наименее ...