Один из первых сборников Улицкой "Бедные родственники" объединяет в себе темы, которые развиваются во многих её последующих произведениях и являются отличительной чертой её прозы, например: семья, на чем она основана и в чем её назначение, каково её отношение к любви, какая любовь, счастье и трагедия жизни, кто такие “родственники”, несчастные.

Некоторые рассказы этого цикла переносят читателя в мир, где центром является небольшой двор, в который выходят все окна и двери густо населенного дома, состоящего из больших коммунальных квартир с очень тонкими межкомнатными перегородками. Жизнь семьи, обычно доступная только близким и родным, здесь практически не скрыта от постороннего взгляда. “В архаической и слободской московской жизни, ячеистой, закоулочной, с центрами притяжения возле обледенелых колонок и дровяных складов, не существовало семейной тайны. Не было даже обыкновенной частной жизни, ибо любая заплата на подштанниках, развевающихся на общественных веревках, была известна всем и каждому”. [с.50 Д. Б.] Создается впечатление, что едва ли здесь могут существовать личные тайны, которые со временем не станут известны всем. Невозможно скрыть, например, беременность семиклассницы Броньки, когда за это её выгоняют из школы, а проклятия матери оглушают весь двор. Всем заметна схожесть четверых её детей, что наводит на мысль об общем отце. Только одно не доступно бдительной матери и досужим соседям: узнать, кто отец. Это осталось загадкой. Пройдет много лет, и Бронька расскажет правду своей школьной подруге. Окажется, осуждавшие девочку за позорную распущенную не догадывались, какое невероятное чувство изменило её жизнь и дало ей четверых сыновей. Слушая рассказ о любви девочки-подростка и старого соседа-фотографа, Ирина Михайловна, хоть и на мгновение, испытывает чувство бесцветности собственной жизни, в которой “всё было достойно и правильно” [c.37]. Это одна из ключевых мыслей У. о том, как часто в жизни представления меняются местами: привычно правильное оказывается пустым, а жалкое и презренное - прекрасным.

Такая метаморфоза происходит и в другом рассказе этого цикла - "Бедные родственники". Героини - две троюродные сестры, Анна Марковна и Ася. Второй не случайно не дано отчество - слишком уж она незначительная: бедная полоумная родственница, ежемесячно получающая от щедрой старшей сестры пособие в виде сторублевки и поношенных вещей. Анна Марковна относится к Асе снисходительно и помощь ей считает своим родственным долгом. В сцене прощания сестер писательница замечает, что Ася, которая намного выше Анны Марковны, сутулится, “чтобы придать происходящему правильную пропорцию: она, маленькая Асенька, принимает подарок от своей большой и старшей сестры”. [с.18] А дальше финал, характерный для Улицкой, неожиданно показывающий все события в новом свете. От дома сестры Ася спешит к своей подруге, полупарализованной старухе, и выкладывает ей на стол все свои подарки. И сияет, но не от торжества исполненного долга, а искренне радуясь тому, что помогает. И теперь от старухи читатель узнает отчество Аси.

В беседе между Анной Марковной и Асей упоминаются Берта и Матиас, герои рассказа "Счастливые". Название - полная противоположность содержанию. (Подобного рода двусмысленности и "обманы" в названиях будут встречаться и дальше). Вот уже пятнадцать лет каждое воскресенье старики ездят на кладбище на могилу своего сына, которого в семь лет сбила машина. Весь небольшой рассказ - один из таких дней, с традиционным ритуалом и молчаливыми воспоминаниями, в которых Берта и Матиас воскрешают те восемь лет, когда они действительно были счастливыми. Берта забеременела в сорок семь, мужу было почти шестьдесят. (Легко узнаваемый библейский мотив - характерная черта для прозы Улицкой. Мир состоит из повторений, и личное открытие для одного - старая истина для человечества; писательница как будто любуется извечным законом жизни, в котором отражается великая мудрость Бытия). Любовь к нежданному ребенку преображает их жизнь, а после смерти сына они как бы сливаются в единое целое, хранящее память о самом большом их счастье. И может быть, названы они счастливыми еще потому, что умеют с библейской покорностью принять и невероятную радость и огромнейшее горе. Всё в рассказе напоминает о ветхозаветной традиции: герои, имена, и сюжет, и сама книга, которую вместе с сыном читает Матиас. В неторопливом, размеренном повествовании угадываются ощущения героев: они так же спокойно воспроизводят ритуал последних лет своей жизни - мало слов и никаких резких движений. “…Для слов были отведены другие часы и другие годы”. [c.8] Во всем рассказе только два коротких диалога, о прошлом они не говорят, а видят во сне. Вероятно, самая эмоциональная деталь - висящая на детском стульчике курточка с выгоревшим плечом, том, что к окну. Автору как всегда хорошо удается составить портреты героев из немногих, но ярких элементов. “С годами Матиас делался все приземистей и все более походил на шкаф красного дерева; его рыжая масть угадывалась по темно-розовому лицу и бурым веснушкам на руках. ” [с.7] А сын запомнился им “улыбкой, отодвинувшей губу и обнажившей полоску квадратных, не доросших до взрослого размера зубов, среди которых темнело место только что выпавшего”. [с.8] Берта и Матиас, идя на встречу к сыну, видят по сторонам могилы старых знакомых, и, перебирая их имена, думают о них в настоящем времени: …“полковник инженерных войск Иван Митрофанович Семерко, широкоплечий, как Илья Муромец, прекрасно играет на гитаре и поет и такой молодой, бедняга”… [с.7] Автор старается использовать все возможности языка, чтобы, не прибегая к прямой речи, еще ярче передать внутренний мир своих героев.

Этапы деревенской прозы.
Первый её этап связан с произведениями начала 20-х годов: «Петушихинский пролом» Л.Леонова, «Партизаны» Вс. Иванова, «Перегной» Л.Сейфуллиной, «Андрон - непутёвый» А.Неверова. Произведения эти сближает не только принадлежность к онтологическим ценностям, но и проблематика, и пафос выражения идеи преображения мира. Второй этап можно отк ...

Апокрифы. «Хождение Богородицы по мукам»
Апокрифы— легенды о библейских персонажах, не вошедшие в канонические (признанные церковью) библейские книги, рассуждения на темы, волновавшие средневековых читателей: о борьбе в мире добра и зла, о конечной судьбе человечества, описания рая и ада или неведомых земель «на краю света». Апокрифы— это запрещенные официальной церковью прои ...

Художественное воплощение гендерных доминант внутреннего мира героини / героя в различных типах женского творчества
Основываясь на литературном материале, наука создает две противопоставленные модели, две типологии персонажей. В основе одной – типологии мужских персонажей – лежит социальный фактор, т.е. фактор культуры: «маленький человек», «лишний человек», «новый человек». Типология женских персонажей в целом укладывается в оппозицию добродетель / ...