Так, первые 26 сонетов убеждают какого-то молодого, знатного и очень красивого юношу жениться, чтобы его красота не пропала и продолжала жить в его детях. Ряд сонетов прославляет этого юношу за то, что он оказывает поэту просвещённое покровительство, в другой группе идут горькие сетования на то, что другие поэты завладели покровительством высокого патрона. В отсутствие поэта покровитель завладел его возлюбленной, но он это ему прощает. Обращение к знатному юноше заканчивается в 126-м сонете, после чего начинает фигурировать смуглая дама, с чёрными как смоль волосами и чёрными глазами. Это бездушная кокетка изменила поэту и завлекла его друга. Но кто же такой вельможный юноша и кто бездушная кокетка? Тут-то и начала работать фантазия исследователей и, перемешивая достоверное с полнейшим произволом в буквальном толковании поэтического символизма, дискредитировала значительнейшую часть автобиографической теории.

Из умеренных и обогативших шекспирологию ценными соображениями приверженцев автобиографической теории можно назвать Гервинуса, Ульрици, Фэрниваля, Свинбэрна, Даудена и среди русских учёных отчасти Н. И. Стороженко. Ярким же образчиком увлечений этой теорией может служить огромная глава о сонетах в книге Брандеса. С поражающим легкомыслием Брандес развил и разукрасил догадки одного из новейших исследователей и издателей сонетов Тайлера (Tyler, 1890). Тайлер, приняв давно высказанное некоторыми предположение, что в юноше-покровителе Шекспир вывел красавца-фаворита Елизаветы графа Пемброка, усматривает, кроме того, в «чёрной» красавице последних сонетов известную своими похождениями придворную даму Мэри Фиттон. И вот, пользуясь чисто литературными приёмами сонетов, Брандес дал целый роман о связи Шекспира с Фиттон и в горьком чувстве, оставленном её изменой, видит источник мрачного периода шекспировского творчества 1600—1609 гг. Чтобы характеризовать полную надуманность этого романа, помимо того, что в подтверждение его нет ни одного положительного факта, совершенно достаточно указать, что мнимый оригинал «чёрной» дамы — Мэри Фиттон на подлинном портрете своём светлая блондинка! Научное значение имеет в настоящее время только взгляд на сонеты как на одно из проявлений моды, эпидемически овладевшей литературными кружками в конце XVI в., под влиянием знакомства с литературой итальянской и французской. Впервые высказанный в 1850 г. известным издателем Шекспира Чарльзом Найтом (Knight), этот взгляд затем получил поддержку со стороны таких высокоавторитетных, а главное — научно осторожных шекспирологов, как Стоунтон, Дайс (Dyce) и Делиус.

Из новейших сочинений установление теснейшей связи между сонетами Шекспира и сонетной литературой того времени блистательно проведено в самой авторитетной в настоящее время биографии Шекспира, принадлежащей Сидни Ли (1898). Сравнительное сопоставление сонетов Шекспира с сонетами других английских сонетистов, особенно Даниэля, с полной очевидностью показало, что множество мотивов, поэтических мыслей и сравнений Шекспир заимствовал у своих предшественников с той же лёгкостью, с какой он заимствовал и сюжеты своих драм.

Правда, как и в драмах, он значительно углубил содержание своих заимствований и придал им такой блеск, что занял первое место в ряду английских сонетистов. Но, во всяком случае, об автобиографичности уже не может быть тут речи. Всего характернее, конечно, что вся знаменитая «чёрная» дама, с её «чёрной» изменой и проклятиями поэта по её адресу, целиком взята из сонетов известного Филиппа Сидни, который в свою очередь взял её у сонетистов французских и итальянских. Но, может быть, сильнее всяких учёных доводов против любовной теории происхождения сонетов Шекспира говорит простое эстетическое чувство. Как восторженно ни относиться к их художественным совершенствам, нельзя, однако, отрицать, что эти произведения очень рассудочно отточенные и условные. И вот думается: Шекспир, бессмертный певец любви и страсти во всех её видах, так потрясающий зрителя и читателя изображением чужой любовной горячки, неужели же он собственное глубокое горе выразил бы в таких холодных, придворно-галантных формах?

Поэтический монолог « о времени и себе»
Русская литература прошлого проявила не мало усилий для разрешения вопроса о «Власти земли» над крестьянином в условиях социальной несправедливости. Есенин-первый крестьянский поэт, сделавший попытку внутренне преодолеть эту «власть земли». Его опыт не прошел бесследно в советской поэзии, его, несомненно, учитывали многие поэты. Значен ...

Фенологическая литература и этнологическая.
Расширение модели мира, сведённого государственной идеологемой к социальной и урбанистической схеме (в пространственном), социальному вектору (во временном) планах. Потому и появляется вечный бунтарь Ходжа Насреддин, Хозяйка Медной Горы, Данила-мастер, Огневушка-поскакушка, Серебряное копытце… А стены и пределы ПОМЕЩЕНИЙ размыкаются, вы ...

Пространственные характеристики героев ранних рассказов М.Горького. Художественное пространство как категория
Проблема анализа, интерпретации художественного текста является одной из центральных проблем современного преподавания литературы. Поиски новых, наиболее эффективных методов изучения литературы, проникновения в мир художественных явлений, путей и приемов анализа художественного произведения всегда являлись важной составляющей методическ ...