Герои Лескова, как правило, люди маленькие, занимающие незначительные должности, — "настоящие пигмеи", "мелкотравчатые". Писатель предельно заостряет ситуацию, показывая, "что может сделать для ближнего самый маленький человек, когда он серьезно захочет помочь ему" ("Пигмей"), до какого "неожиданного акта дерзновенного бесстрашия" ("Однодум") способен он в особенные минуты подняться. А солдата Постникова ("Человек на часах") Лесков называет "героическим лицом", хотя вообще он старается избегать высоких слов, всячески подчеркивая земную и очень "простую", гуманную суть характеров и дел своих деликатна совестливых чудаков-правдолюбцев, "которые любят добро просто для самого добра и не ожидают никаких наград за него, где бы то ни было". В то же время жизнь Рыжова, воспитателей кадетов и других правдоискателей, по убеждению Лескова, есть именно трудный, величественный подвиг. Лесков писал в заметке "О героях и праведниках": "Прожить изо дня в день праведно долгую жизнь, не солгав, не обманув, не слукавив, не огорчив ближнего и не осудив пристрастно врага, гораздо труднее, чем броситься в бездну, как Курций, или вонзить себе в грудь пук штыков, как известный герой швейцарской свободы ." Поддержка готовых сайтов: техническая поддержка интернет сайтов www.t-design.ru. "Младопитатели" кадетского монастыря не герои, но, настаивает Лесков, несомненные праведники, да еще жившие в "глухую пору" николаевской реакции, во времена, "в которые святое и доброе больше чем когда-либо пряталось от света" К тому же они были "не из чернородия и не из знати, а из людей служилых, зависимых, .коим соблюсти правоту труднее.,." Директор "обители" Перский, эконом Бобров, "воспетый Рылеевым", доктор Зеленский, архимандрит Ириней Нестерович — все эти бессребреники и холостяки ("Мне провидение вверило так много чужих детей, что некогда думать о собственных", — говорил безукоризненно честный и доблестный генерал-майор Перский) оставались преданы высшему человеческому долгу, что, как прекрасно показано в рассказе, в их положении после событий 14 декабря 1825 года было равнозначно героизму Они спасли тысячи душ, оставшись жить в памяти своих "детей" навечно. "Такие люди, стоя в стороне от главного исторического - движения, как правильно думал незабвенный Сергей Михайлович Соловьев, сильнее других делают историю", — поясняет главную и очень глубокую мысль произведения писатель. Лескова всегда влекло к прошлому, и особенно к той "глухой поре", в которую делали историю праведники "Кадетского монастыря" и совершил подвиг солдат Постников, чья нервная натура (дошел до "сомнений рассудка") не выдержала криков утопавшего. В "Человеке на часах" (по определению писателя, это "отчасти придворный, отчасти исторический анекдот") преобладают ирония и гнев Лескова, достигающие кульминационной точки в предпоследней главе рассказа, где на сцене появляется новое и отнюдь не героическое лицо "пьесы" — "тихоструйный" митрополит с "восковыми перстами", цинично внушающий, что "наказание . на теле простолюдину не бывает губительно и не противоречит ни обычаю народов, ни духу Писания", и "воину претерпеть за свой подвиг унижение и раны может быть гораздо полезнее, чем превозноситься знаком". Митрополит — это "катехизатор" Филарет Дроздов, фигура особенно ненавистная Лескову, любившему повторять слова историка С. М. Соловьева: "Николай погубил тысячи, а Филарет тьмы". Духовный владыка разрешает сомнения "службистов", вполне разделяя мнение полковника Свиньина, державшегося "того правила, что на службе всякая вина виновата". Митрополит доволен тем, как счастливо закончилось неприятное и чрезвычайное событие. Доволен, понятно, получивший медаль "лжеспасатель". Удовлетворены и все остальные герои, в том числе Постников* заслуживший "награду" на спине, по приказу Свиньина запечатленную не испорченными "либерализмом" новобранцами. Уже "вознагражденный", он благодарит "высокородие" за "отеческую милость". Лишь автор отказывается присоединиться к "патриархальной" идиллии, ставя последнюю точку над в рассказе: "вероятно и сам бог был доволен поведением созданной им смирной души Постникова". Введение. Заключение. Семантика образов цветов и символика цвета в
контексте литературного и живописного произведения |
Основная часть
Страница 2
Информация о литературе » Лесковский цикл о праведниках и народная культура » Основная часть