|
Ноньку с радости теперь да со весельица, Настоялися ведь мы да надрожалися, Без креста-то мы ему да все наклянялись, Без Исусовой молитвы намолилися! » Как сберутся в Божью церковь посвященную О владычном оны да на этом праздничке, И прослужат там обеденку воскресную, И как выйдут на крылечико церковное, И как заглянут во подлетную сторонушку, Тут защемит их ретливое сердечушко, Сговорят оны ведь есть да таково слово: «Где ведь жалобно-то солнце пропекае, Там ведь прежняя родима наша сторона, Наша славна сторона Новогородская! Когда Новгород ведь был не разореной И ко суду были крестьяна не приведены, Были людушки тогды да не штукавые, Не штукавы они были – запростейшие; Как судья да в ту пору не молодые, Пожиты да мужики были почетные, Настойсливы оны да правосудливы, Были добры у их кони инокоходные, Были славны корабли да мореходные. Буде што да в прежни времена случалося, Соберется три крестьянина хоть стоющих – Промеж ду-другом оны да рассоветуют, Как спасти да человека-то помиловать, По суду ли-то теперечко по божьему, По этым ли законам праведливыим. Тыи времечко прошли да не видаюча, Тыи годы скоротались не слыхаюча! Наступили бусурманы превеликие, Разорили оны славный Новгород! Вси тут предались в подсиверну стороношку На званы острова да эты Кижские, Во славное во обчество во Толвую… Послыхайте словеса наши старинные, Заприметьте того, малы недоросточки! Уж как это сине морюшко сбушуется, На синём море волна да порасходится, Будут земские вси избы испражнятися, Скрозекозные судьи да присылатися; Вси изменятся пустыни богомольные, Разорятся вси часовенки спасеные!» Кругом-около ребята обстолпилися, Как на этых стариков да огладилися, Ихних речей недоростки приослухались; Кои умны недоросточки, приметные, Оны этыи слова тут принимали Об досюльныих законах постоятельных. Об досюльноем житье новогородскоем. Сволновалось сине славное Онегушко, Как вода с песком помутилася! Тут вспомнят-то ведь малы недоросточки: “Теперь-нонь да времена-то те сбываются, Как у старых стариков было рассказано!” Тут мы думали с надежноей головушкой: «Как пропитывать сердечных малых детушек? Накопилася станичушка детиная!» Говорила я надежной головушке: «Да ты съезди-ка на малой этой лодочке Хоть во город да та съезди Повенецкой, Наживи да ты надежда золотой казны, Да мы купим-то довольных этых хлебушков, Мы прокормим-то сердечных малых детушек!» Как во ту пору теперь да в тое времечко, Как по той почтовой ямской дороженьке Застучала вдруг копыто лошадиное, Зазвонили тут подковы золоченые, Зазвенчала тут сбруя да коня доброго, Засияла тут седёлышко черкасское, С копыт пыль стоит во чистом поле, Точно черный быдто ворон приналетват,- Мировой этот посредник так наёзживал! Деревенские ребята испугалися, По своим домам оны да разбежалися! Он напал да на любимую сдержавушку, Быдто зверь точно на упадь во темном лесу! Я с работушки, победно, убиралася, Из окошечка в окошечко кидалася,- Да куда ж мою надежу подевают? Я спросила у спорядовых суседушек, Как суседушки ведь мне не объяснили, Чтобы я, бедна горюша, не спугалася. На спокой да легли добры эты людушки, Ужо я, бедна, в путь-дорожку отправлялася, Чтоб проведать про надежную головушку. Уж как этот мировой да злой посредничек, Как во страдную, в рабочу пору-времечко Он схватил его с луговой этой поженки, Посадил да он во крепость во великую, Он на три садил Господних Божьи денечка. На четыре он на летных эты ноченьки, Отлучился что без спросу на неделюшку. Тошно плакали сердечны мои детушки, Не могла стерпеть, победная головушка, Я глядеть да на детины горючи слезы – Я склонилася в тяжелую постелюшку С-за этого злодея супостатого, Что обидел нас, победныих головушек, Присрамил да он при обчестве собранном; Со бесчестья в лице кровь да разыгралася, Со стыда буйна головка зашаталася. Ворочался как надеженька со крепости, В чистом поле не моженье сустигало, На пути злодий смеретушка стретала! Вы падите-тко, горючи мои слезушки, Вы не на воду подитет-тко, не на землю, Не на Божью вы церковь, на строеньице,- Вы падите-тко, горючи мои слезушки, Вы на этого злодия супостатого, Да вы прямо ко ретливому сердечушку! Да ты дай же, боже-господи, Чтобы тлен пришел на цветно его платьице, Как безумьице во буйну бы головушку! Ещё дай, да боже-господи, Ему в дом жену неумную, Плодить детей неразумныих! Слыши, Господи, молитвы мои грешные! Александр Дюма и Россия Пространство и вещь как
философско-художественные образы Фольклористика и литература |
Причитания. Плач по
старосте
Страница 2
Информация о литературе » Русское устное народное поэтическое творчество » Причитания. Плач по
старосте
