На фоне происшедших в России перемен неожиданно высветилась проблема пространства. Мы теперь меньше говорим о времени («историческом», «судьбоносном» и т.п.), но с большим интересом относимся к различным пространствам, соотношению их. Возобновились привычные для России споры западников и славянофилов (по наблюдениям историков, попыток европеизировать Россию было более десяти), замелькали статьи о Востоке и Западе, о евразийстве. Сомневаясь в результативности этих споров, наши современные философы все чаще стали вспоминать слова П. Чаадаева: «Мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку, и у нас нет традиций ни того, ни другого».

По мнению Д.С. Лихачева, «для России, да и для Европы (Испании, Сербии, Италии, Венгрии), гораздо большее значение имело противостояние Юга и Севера, чем Востока и Запада. С юга, из Византии и Болгарии, пришла на Русь духовная европейская культура, а с севера другая языческая дружинно-княжеская военная культура Скандинавии. Русь естественнее было бы назвать Скандовизантией, нежели Евразией».

Философы, публицисты, литераторы, рассматривая Россию как историко-географический феномен, пытаются понять ее специфику. Еще Ф. Тютчев в стихотворении «Русская география» писал:

Москва, и град Петров, и Константинов град – Вот царства русского заветные столицы… Но где предел ему? и где его границы – На север, на восток, на юг и на закат? Грядущим временам судьбы их обличат…

Семь внутренних морей и семь великих рек… От Нила до Невы, от Эльбы до Китая, От Волги по Евфрат, от Гаота до Дуная… Вот царство русское… и не пройдет вовек, Как то провидел Дух и Даниил предрек.

Мандельштам, размышляя о России и П. Чаадаеве, приводил высказывание русского философа: «Есть один факт, который властно господствует над нашим историческим движением, который красной нитью проходит через всю нашу историю, который содержит в себе, так сказать всю ее философию, который проявляется во все эпохи нашей общественной жизни и определяет их характер… Это – факт географический».

Гр. Марченко также видит характерную особенность России, отличающую ее от многих других стран, в «географичности», «пространственной протяженности, межтерриториальной контрастности, обилии природных ресурсов», богатом выборе разнообразных условий для жизни населения. Обобщая высказывания ученых и писателей, Гр. Марченко выделяет особые, сформировавшиеся в такой географической среде черты характера и поведения жителей России:

1.Специфическую ответную реакцию на неблагоприятное изменение условий жизни (казачество).

2.Расточительность (при избытке природных ресурсов) и в то же время щедрость души.

3.Чувство внутренней свободы духа, граничащее с анархизмом (причина бунтов).

4. Многовековое психологическое противостояние властей и основной массы населения и др.

Классификация эта далеко не бесспорна, хотя автор стремится дать объективный анализ региональным процессам, широко идущим по всей стране, рассматривает регионализм как образ мышления и действий, размышляет о будущем России.

По-иному увидела эти процессы Марина Новикова, сопоставившая в полемической статье «Маргиналы» «центр» и «окраину»: «Нынешний «региональный бунт» в России (а он, конечно же, имеет причины и будет иметь последствия далеко не только политические, но и духовные, культурные, литературные) – это, бесспорно, бунт не просто регионалов, но и би- (поли-) культуралов.

М. Новикова считает бикультурала-маргинала больной совестью метрополии.

Культурному пространству посвящены работы многих литературоведов и искусствоведов. В 1989 году журнал «Литературная учеба» провел в Тартуском университете «круглый стол» на тему: «География интеллигентности. Эскиз проблемы». В дискуссии приняли участие Ю.М. Лотман, 3. Г. Минц, Б.Ф. Егоров, С.Г. Исаков и др. Ю.М. Лотман, говоря о культурной географии, о бытующем убеждении, что культурная жизнь происходит только в столице, напомнил, как Бунин любил подчеркивать значение треугольника Орел – Воронеж – Тула для развития русской литературы XIX века, и отметил, что «без «провинциального» культурного слоя невозможно появление таких величин, как Чехов или Короленко». По мнению Ю.М. Лотмана, культурный фон России очень пострадал, когда в конце 20-х годов начался разгром краеведения, культурные же очаги нужны во многих центрах страны.

Профессор С.Г. Исаков привел пример, как в Финляндии государством предпринимаются специальные шаги, чтобы культурная жизнь страны ни в коем случае не была сосредоточена в одном месте, и специально создаются университеты в маленьких городах.

«Учитель жизни»
Разумеется, любовь не есть главная тема последних чеховских пьес. «Много разговоров о литературе» в «Чайке» – это участие Чехова в осмыслении путей дальнейшего развития искусства. Когда Треплев в первом действии осуждает современный ему театр и требует новых форм, – это мысли Чехова, по сан автор тут же подправляет их словами Дорна: «Вы ...

Пощечина режиму
Шаламов в своей прозе (в отличие, к примеру, от А.И. Солженицына) избегает прямых политических обобщений и инвектив. Но каждый его рассказ тем не менее «пощечина», пользуясь его же словом, режиму, системе, породившей лагеря. Писатель нащупывает общие болевые точки, звенья одной цепи — процесса расчеловечения. То, что «в миру» могло быт ...

Появление нового драматурга
В 1592-94 лондонские театры закрываются из-за эпидемии чумы. Во время невольной паузы Шекспир создает несколько пьес: хронику «Ричард III», «Комедию ошибок» и «Укрощение строптивой», свою первую трагедию (еще выдержанную в бытовавшем стиле «кровавой трагедии») «Тит Андроник», а также выпускает в свет впервые под своим именем поэмы «Вене ...